А ПОЭТЫ ГОРЯТ И ГОРЯТ…

Если вы подумаете, что заглавие этой статьи – метафора, что речь идет о творческом горении поэта, то ошибетесь. Михаил Шпитальный погиб в пламени сельского пожара...
Литературное творчество Шпитального пришлось на вторую половину прошлого века. Его детство протекало в Москве, потом родители в связи с новой работой переехали в Ленинград. На берегах Невы и прошла юность поэта, протекли его зрелые годы. Последние пятнадцать лет – в затерявшейся в лесах новгородской деревне.
Дед поэта со стороны отца жил в Бердянске, был рабочим, далеким от политики, но в царское время его не раз арестовывали из-за жены Итты. Бабушка Михаила увлеклась социалистическими идеями и занималась нелегальной деятельностью. 1917 году она принимала активное участие в установлении в Бердянске власти большевиков. Через год Итту Самойловну расстреляли вошедшие в город дроздовцы. При советской власти ее именем в Бердянске называли одну из улиц.
Сын Итты Самойловны – Альфред – в 1916 году уехал в Петроград, где поступил в Технологический институт. Однажды во время студенческой демонстрации его избили нагайками казаки. Позднее он отошел от политики и стал ученым-химиком, одним из учеников академика А.Е.Порай-Кошица. Альфред Соломонович читал лекции в вузах, работал в секретной лаборатории ГИПХа. В 1962 году он погиб при испытании ракетного топлива.
Смерть отца явилась тяжелым ударом для Михаила и его сестры Александры. Эта одаренная женщина со временем увлеклась астрономией и в дальнейшем сделалась одним из ведущих сотрудников Пулковской обсерватории.
Михаил родился в Москве 16 января 1930 года. Он был вторым ребенком в семье, сестра Саша появилась на свет двумя годами раньше. Поэтические наклонности пробудились в Мише рано. «Мне было восемь лет, когда я тяжело заболел, – вспоминал он. – Мой отец был химиком, чтобы развеселить сына, он сочинил стихотворение, которое мне очень понравилось. Захотелось что-то сочинять самому». В старших классах школы написание стихов настолько поглотило юношу, учеба нередко оставалась у него на втором плане.
В Ленинграде семья Шпитальных жила на Васильевском острове. Миша учился в 38-й средней мужской школе. Мне довелось быть его приятелем в 9-м и 10-м классах. Я тогда познакомился лишь с отдельными стихотворениями одноклассника и не мог оценить его талант по достоинству, но нам было приятно, что в школе есть поэт. Мне и другим одноклассникам особенно нравилась его юмористическая поэма о наших учителях: химике, географе, военруке.
Шпитального – поклонника Бахуса и Амура – товарищи любили. Особенно дружил он в школе и по ее окончании с Газимуром Кадыровым, душой нашей компании, в дальнейшем ставшим профессиональным геологом. Газик долгие годы устраивал встречи одноклассников.
О своей дальнейшей жизни Шпитальный кратко рассказал так: «По окончании школы я поступил на завод учеником токаря, потом был призван в армию и служил в пехоте. Часть стояла в Прибалтике. После воинской службы женился. Одна за другой родились две дочери. Я был очень молодым отцом, искусство нянчить детей давалось не легко, поэтому, укладывая дочерей спать, не зная колыбельных, экспромтом читал им свои стихи. Между делом, закончил текстильный институт по специальности «химические волокна». Работал на заводе сначала инженером, потом мастером, затем начальником смены. В последние годы – в проектном институте. И всюду писал стихи. Это были послания друзьям в другие города, поздравления к праздникам и юбилеям, отклики на события, происходившие в стране и мире».
Михаил нуждался в творческой среде, и потребность в ней привела его в литературное объединение «Нарвская застава» при Дворце культуры имени М.Горького, которым руководил тогда недавний фронтовик, писатель Николай Новоселов. Эту литературную студию посещали Николай Рубцов, Сергей Давыдов, Валентин Горшков, Вадим Пархоменко, Семен Беленький и другие поэты. Спустя годы, Михаил с теплотой вспоминал о них.
О Шпитальном и его появлении в «Нарвской заставе» журналист Беленький рассказал в своей вступительной статье к сборнику стихов Шпитального «Из пяти книг», изданному в Петербурге в 2003 году малым тиражом. В частности, Семен Беленький так характеризует творчество и личность Шпитального: «…Мы поняли: особенность стихов Шпитального связана с особенностями его натуры – искренностью, прямотой, с тем, что он все принимает близко к сердцу. И, пожалуй, действительно искренностью своих стихов он превзошел тех. кого годы спустя, стали называть «шестидесятниками».
С началом перестройки Михаил Альфредович и его жена Раиса Ильинична уехали жить в Новгородскую область, оставив городскую квартиру семье дочери Ольги. Обосновались пожилые супруги в деревне Барышево Парфинского района, купили там избу, завели огород.
О своей сельской жизни Шпитальный так поведал Галине Ефимовой, корреспонденту газеты «Приильменская правда»: «После выхода на пенсию я поселился с женой близ Полы – в деревне сейчас пенсионерам несколько легче прожить. Нравятся здешние места. Люблю лес. Занимаюсь посильным физическим трудом и по-прежнему не расстаюсь с пером».
В одном из писем, присланных Шпитальным мне и моей жене Наташе, он сообщал: «Моя деревенская жизнь в чисто материальном отношении намного лучше, чем могла бы быть в Питере. А если бы еще не сгорел дом (речь идет о первом из сгоревших Мишиных домов – А.Н.), то было бы вообще никаких проблем с деньгами. Сейчас мы, если удастся сохранить, обеспечены до нового урожая картошкой, луком, морковью, чесноком, капустой, черникой, брусникой, черноплодкой, клюквой, маком, петрушкой, сельдереем и прочим».
Сколько усилий стоило вырастить все эти овощи и собрать дары леса! Но Михаил и Рая были настоящими тружениками. А еще они заботились о собаке Джиме, котах Васе, Мурзике и Тишке. Эти ласковые животные скрашивали их скромный быт, ну, еще немногочисленные книги и телевизор.
Наша переписка была связана с изданием Наташей и мной в Ленинграде – Петербурге нескольких небольших сборников стихов Михаила. Их тиражи были мизерны, но все равно, получив по почте книги, поэт радовался, как ребенок. Ведь в течение всей жизни он издавался очень мало.
«Многие мои стихи, написанные в 50-е – 60-е годы, не могли быть напечатаны, так как были лишены необходимой для того времени бодрой интонации, зовущей в светлые коммунистические дали, – сообщал Шпитальный. – Несколько моих вещей были напечатаны в журнале Костер», газете «Смена», в коллективном сборнике «Голоса над Невой» и некоторых военных изданиях».
Миниатюрные сборники и сборник «Из пяти книг» стали для него отдушиной в мир поэзии. Имея их, он выступал в школах Парфинского района и обрел известность среди сельчан стихами на местные темы.
«Хочу, чтобы меня услышали и оценили» говорил поэт. Девизом литературного бунтаря всегда оставались слова из стихотворения «Я – человек», написанного в 18-летним возрасте:

Я в жизнь не буду механизмом,
Я человек, а не металл, –
Ни там, где власть социализма,
Ни там, где правит капитал.

А уж как ломала и била поэта судьба: погиб отец, десятилетняя дочь Вера умерла в больнице от ожогов: на новогоднем празднике в школе платье девочки загорелось от бенгальского огня. В середине 90-х годов семья трагически лишилась семнадцатилетнего внука Андрея. Последним жестоким ударом судьбы стала для поэта смерть любимой жены Раи.
2 февраля 2009 года в Барышево сгорела изба. На пепелище нашли останки владельца дома – Михаила Шпитального.
Кто-то из окружающих назвал Михаила Шпитального Рыцарем Печального образа. Действительно, поэт в жизни и в стихах сражался с тем, что казалось ему несправедливым. Он до конца своих дней остался бескомпромиссным романтиком. В этом истоки его творческих удач и житейского невезения.
Стихи Михаила Шпитального не устарели. Жаль, они канут в Лету.

Анатолий НУТРИХИН

Написать личное сообщение    Добавить в список избранных