Спасибо, Светлана

Нэлли Журавлева Ектбрг   20.05.2017 19:13   Заявить о нарушении

Что за чушь - так называемая "свадьба" русской девушки и какого-то западного идиота?! А на самом деле - вот как:

Ты не была в Париже - глава одиннадцатая

Предыдущая глава - см. https://stihi.ru/2020/12/11/11 .

11

-Светлана Яснова! Так согласны вы или нет? – с доброжелательным терпением продолжала любопытствовать дама в очках, называя Свету, Светку, Светуху уже по фамилии, как какую-нибудь известную артистку или кинозвезду.
(Спасибо ещё, что не «Светлана N…»).
-Да конечно согласна! – замахал руками Максим. – По физиономии её видно, что согласна, чего вы её ещё спрашиваете! Так и пишите – со-гла-сна.
-Очень хорошо, - невозмутимо ответила хозяйка дворца бракосочетаний. – С сегодняшнего дня вы, Максим и Светлана, являетесь мужем и женой. Поздравляю вас. Прошу вас обменяться кольцами.
-Поздравляем! – радостно заулыбались те, кто был в зале, и заиграло что-то похожее то ли на свадебный марш, то ли на барабанную дробь.
-Нет! – вдруг воскликнула Света, сама не веря тому, что смогла наконец сорвать со своей шеи верёвку.
-То есть? – с недоумением поправила очки дама. – Вы не хотите выйти замуж?
В зале послышалось шушуканье. От неожиданности дрогнула рука Лёхи, чуть не выронив видеокамеру. Но, удержав от такого бесславного конца напичканное новейшими мотороловскими микропроцессорами, супероптоэлектроникой и прочей японо-южнокорейской дребеденью склёпанное в Малайзии чудо техники, он продолжал фиксировать историческое событие в жизни их маленькой дружной компании с ещё большим радостным энтузиазмом. Ведь неожиданный искромётный экспромт, да ещё в устах столь очаровательной девушки, всегда интереснее, чем скучно расписанная по шаблону, известная заранее тягомотина.
-Ха-ха-ха! Маленькое недоразумение, – уверенно и энергично, как всегда, засмеялся Максим, находившийся в замешательстве не более нескольких секунд, и ему, как всегда, очень шла эта уверенность, даже перевязанная рука придавала ещё большую мужественность. – Видите ли, моя жена родом с Чукотки, в этом всё дело. А у этих чукчей, если вы знаете – слово «нет» означает «да». Ну а «да», – развёл он руками с неподражаемым, отточенным до безукоризненности артистическим комизмом, будто всё происходящее было кинопробой у Н. Михалкова в новейшей версии «Сибирского цирюльника» или, к примеру, у самого Стивена Спилберга, и уж по крайней мере – вступительным экзаменом на режиссёрский факультет ВГИКа, – соответственно… Так что, как вы понимаете…
-Я тебе не жена, - медленно и чётко перебила его Света, отнюдь не собираясь поддерживать комическое настроение.
-Эй, ну бросай свои шуточки, - скучающим голосом ответил Максим, и в каждой его нотке сквозило ненавязчивое превосходство над неотёсанной, непредсказуемой девчонкой – общественное, моральное, интеллектуальное. – Я ведь тоже умею шутить. И куда остроумнее, кстати, чем ты.
Удивлённо переглядывались гости. Ничуть не стесняясь, с наглой ухмылкой шептала что-то подругам на ухо Алёна, косясь то на Максима, то на Свету. Хлопал глазами и растерянно продолжал снимать всё происходящее на видеокамеру Лёха, вначале не поверив своему счастью и ожидая, что Света именно к нему, к Лёхе, сейчас бросится на шею, однако сумев вовремя сообразить, что он – совсем лишний. Удивлённо и тоже растерянно качала головой дама в крокодиловом костюме. Такого на её памяти ещё не случалось.
Зато Света совсем не выглядела растерянной. Её глаза вспыхнули, как в лихорадке, а смуглое личико побледнело от сильного волнения. Теперь она уже была не Золушкой и не русалкой, а какой-то фурией:
-Я тебе не жена, - твёрдо повторила она. – И никогда не буду твоей женой. Потому что ты – мерзавец и подонок.
-Кто, я?! – вытаращил глаза Максим и яростно потряс кулаком перевязанной руки Лёхе, который с разинутым ртом запечатлевал на видео его позор, не понимая, зачем он вообще это делает. – Да ты соображаешь, б…, что ты говоришь? Это я, который тебя спас – мерзавец?
Но Света уже кричала, захлёбываясь от так долго сдерживаемого бессильного гнева, ярости, отчаяния:
-Послушайте! Вы ведь даже не знаете, какой он идиот и негодяй! Он, - показала она рукой на Максима, – вытолкнул из автобуса моего единственного друга, и разлучил меня с ним, а потом сжёг его стихи, замечательные стихи! А вместе со стихами – и удивительные формулы, которые могли бы научить людей летать к звёздам! А теперь никто о них никогда не узнает… И это ещё не всё. Вы знаете, что он и такие же, как он, делают с голодными, с бездомными, с беззащитными детьми? И что прямо сейчас будет третья мировая война – из-за него?! Вы зна…
Она хотела выкрикнуть здесь всё, что слышала сама же от своего будущего мужа, но вдруг поняла: об этом просто не принято говорить. Даже если об этом они сами же пишут во всех газетах. А на войну им наплевать – может, у них тоже уже готов самолёт, как у её жениха, который их умчит на сказочные острова… Она хотела выплеснуть им всем в лицо, что они все такие же подлецы, как и он, что они развлекаются и сладко пьют в то время, как рядом с ними других людей убивают или эти люди, ограбленные и униженные, сами умирают от голода, хотела рассказать во всеуслышание и про то, что он её только что делал с ней в своей квартире – но она и так уже сделала всё, чтобы её сочли сумасшедшей. И это ясно по тому, как они смотрят на неё. Ну и пусть смотрят, не всё ли равно?
-…А взять меня в жёны он хочет лишь для того, чтобы увезти за границу и там продать в рабство. На плантации. На банановые, или – на кокаиновые. Или на рудники. Он думает, что получит за меня много денег, – усмехнулась девушка.
Все опешили. Света взглянула на Максима, всё ещё пытавшегося надеть ей кольцо на палец, потом на свои руки. Этими руками она без конца таскала вёдра, полола грядки, доила коров, работала с утра до вечера, и мозоли на них не смогла убрать никакая французская косметика, подаренная ей её женихом. И, бросив кольцо на пол, девушка отвесила Максиму своей загрубевшей ладонью хорошую, эффектную пощёчину.
-Стойте здесь! Не волнуйтесь, это у неё временами случается, но быстро проходит. Я сейчас её приведу, - крикнул обалдевшей, ошарашенной, с трудом верившей в происшедшее на их глазах публике зам. директора фирмы, держась рукой за щеку, словно стараясь скрыть ушибленное место, и бросаясь вдогонку за выбежавшей вон Светой.
Explosion
(Супервидеоклип)

Ты – луч. Ты мой сон. Ты не здесь. Ты нигде. Ты повсюду.
Ты светишься ярче, чем сотни рекламных огней.
Ты капля росы. Ты такое прекрасное чудо,
Что нет тебе места среди безобразных людей.

Бежишь быстроногою ланью в степи ты далёкой,
Паришь сизокрылою птицей среди облаков –
Я знаю, тебе точно также, как мне, одиноко,
И часто ты бродишь по городу призрачных снов.

Немыслимо, чтоб в ночном клубе резвилась ты с кем-то,
Чтоб ты снизошла до беседы с банкиром, с «крутым» –
Чтоб вся эта шваль, шарлатаны, ослы, импотенты
Могли для тебя быть не дрянью, а чем-то иным.

Вы, Соросы, Гиннессы, Ротшильды , уши откройте
И слушайте – нет ваших глупых пиарных чудес,
И нет той любви, что за денежки вы продаёте –
Другая любовь есть, и молодость вечная – есть.

Она – не такая, как куклы с журнальных обложек,
Как фотомоделей «гламурных» кружащийся рой.
Она все желания запросто выполнить может
И в мир недоступный и чистый увлечь за собой.

Смешны для неё Пьер Карден, компакт-диски, бикини,
Скучны диснейленды, Ди Каприо и НикитА…
Была ли ты в Риме, Нью-Йорке, Париже, Берлине?
Плевать ты хотела на них – ты на Веге была.

Да кто же такая ты? Честное слово, не знаю.
Но, ласточка милая, как бы ни звали тебя –
Девчонка со звёзд или просто дикарка лесная,
Я знаю, что только моя ты, и больше ничья.

Мы вместе родились из солнца, из моря, из пены,
Мы ждали свой час бесконечные тысячи лет.
Для нас, лишь для нас полыхают всё краски вселенной,
Аккорды мелодии счастья несутся нам вслед.

Бессильны пред нашей любовью людские законы.
Их лепет для нас так же важен, как треск какаду.
Обрушены стены, разбиты решётки, раскрыты засовы,
И вот обнимаю тебя я в цветущем саду.

Конец – он не только у жизни, у сказки, у песни,
Не только мечты обрывается тонкая нить –
У лютых морозов, у хищных зверей свой конец есть,
И у негодяев, пытавшихся нас разлучить.

Рисково порой, господа, крутолобить не в меру,
И душу живую опасно бывает топтать –
Огнём термоядерным вспыхнет она в запределы,
Сверкающим взрывом накроет вас всех – драть вас, драть.

И что вы нам все – сэры, мэры, химеры, буржуи,
Скопленья бездарности, наглости и пустоты,
Которые, глядя на наши с тобой поцелуи,
Бессильно рычат от запретной твоей красоты?!
...
Следующая глава - см. https://stihi.ru/2020/12/13/1123 .

Георгий Атаманенко   25.05.2022 00:09   Заявить о нарушении

Ты не была в Париже - глава двенадцатая

Предыдущая глава - см. https://stihi.ru/2020/12/12/12 .

12

И опять была улица – всё та же самая, пыльная, замусоренная, самая обыкновенная. Ветер шелестел обёртками от «Баунти» и лениво перекатывал пустые жестянки из-под пива по асфальту. Прохожие с удивлением оглядывались на безумную и безумно прекрасную девушку, мчавшуюся по тротуару в свадебном платье почти что со скоростью света, и на бежавшего за ней со свирепым видом широкоплечего качка в шикарном малиновом костюме, при галстуке и золотой цепи. Последнему, нажав на тормоз так, что дико завизжали колёса, пришлось выскочить прямо на ходу из своего только что отремонтированного «мерса», на котором он бросился в погоню за Светой, буквально в полуметре от неожиданно выросшего на его пути забора, и, оставив свой налетевший вначале на какую-то собачью будку, а затем на кучу брёвен автомобиль, рвануть дальше вслед за девчонкой, легко, как козочка, перемахнувшей через этот забор – только пятки её засверкали. А затем уже мчаться дальше за ней по-спринтерски то через какой-то двор, едва не запутавшись в развешанном там на верёвках сохнущем белье, то по грязным крутым улочкам, то снова по приличному широкому тротуару. Тяжело дыша, а также жалея о том, что запер дома своего смелого Чарли, который настиг бы эту сучку сейчас в два счёта, Максим наконец догнал Свету, летевшую стремглав мимо супермаркетов, офисов, казино, бутиков, автостоянок, секс-шопов, рекламных щитов, и со злобой схватил её за плечо. Девушка вскрикнула от боли.
-Ты поставила меня в идиотское положение, - прошипел он, скривившись от боли в обожжённой руке, правда, уже меньшей, чем вчера – дорогая импортная мазь, может быть, помогла, может быть, и нет. Хреново делают, буржуи! Отчихался от пыли, набившейся ему по пути в носоглотку. И тут же заорал почему-то необыкновенно визгливо, совсем не по-артистически: - Что скажут мои коллеги? Что скажут мои друзья? Что за бред ты несла, кто тебя хочет продать?!
-Ты, – смело ответила Света, даже не взглянув на зам. директора фирмы. Она была снова босая, без всякой обуви, сбросив дорогие иностранные туфли где-то по дороге – так ей было легче и быстрее бежать. Она поразилась, насколько далеко он сейчас от неё, тот, кого она совсем недавно, пару дней назад, как ей казалось, любила. Он был в этот момент за тысячи километров отсюда, на другом краю земного шара, в Америке, в пятизвёздочном отеле на Канарах, где угодно, хоть в Антарктиде – но не рядом с ней, хотя ей было больно от его крепких, как клещи, холодных, как антарктический лёд, уверенных и бездушных рук.
Зато рядом с ней был Глеб – прозрачный и невидимый, как призрак, но живой и тёплый. Это с ним за руку она бежала прочь с чужой, не своей свадьбы, это его голос она слышала и горячо шептала ему слова любви. Скучающе наблюдая за визгливым выпендрёжем зам. директора коммерческой фирмы, он ждал, когда окончится её разговор с этим типом.
-Я?! Нет, ты в своём уме?! – орал Максим. – Как продать, кому, куда, за какую сумму? Да погоди ты! – гаркнул он в зазвонивший мобильник кому-то, наверное, Лёхе, и отключил связь, чтобы не мешал своими звонками. – Отвечай!
-Сейчас все обманывают девушек, - говорила Света, стараясь не пугаться его крика, хотя от этого крика, от невероятного психического давления на неё всё перемешалось в её голове, и она с трудом подбирала слова, растеряв все те гневные, горькие фразы, которые только что была готова швырнуть ему, как гранату, в лицо. – И ты мне тоже всё врал, всё, всё! Всякие крутые предлагают то замужество, то сказочную работу за границей, а в голове у них одно… Думаешь, я тебе поверила? Как бы не так! Я читала про такие случаи в газетах. Да ты же и сам мне про себя такое говорил, что…
-Какие случаи? – презрительно усмехнувшись, властно прервал её Максим. – Что ты читала? Да ты вообще ничего не читала. Ты слышала что-то на базаре от сплетниц-торговок, и сама не знаешь, что. У тебя не хватает мозгов даже на то, чтобы аргументированно доказать свою точку зрения, даже просто чтобы высказать её толком – а ты хочешь при этом сбить меня с толку и выставить на посмешище перед людьми. Ты что, совсем с ума сошла? А ну иди за мной. Живо!
-Не хочу с тобой. Хочу остаться с теми, кто погибнет под бомбами. Ты же сам сказал, что сейчас начнётся третья мировая война, - храбро заявила девушка.
-Пока начнётся война, они успеют все вместе тебя обработать, и не один раз, - усмехнулся её жених. – Третья мировая война – это ещё не настолько скоро, чтобы ты не успела вместе со мной дойти туда, где нас ожидает счастье…
-Прямо так, босиком? – прищурилась Света, посмотрев вниз, на свои свободные от его подарка ноги. – И тебе не жалко меня, бедную девочку? А вдруг я ножку пораню? И умру от заражения крови…
-Чего? – изумился зам. директора фирмы. – Это ты свои грязные лапы поранишь?! Ты же всегда ходила босая, ты создана для этого, твоими ногами – только навоз на свиноферме месить, а не по городским тротуарам и салонам разгуливать, чего тебе вдруг изнеженную принцессу вздумалось из себя корчить? Или может ты думаешь, что тебе твой муж обязан покупать каждый день по две пары новых туфель, да ещё в лучших магазинах?! Может, тебе прямо из Парижа привезти? Да ты так самого Рокфеллера разоришь, самого Билла Гейтса!…
Света грустно смотрела вниз на свои ножки, слушая его крик.
-А я-то думала, что я всё-таки принцесса. Хоть чуть-чуть. Самую малость. Помнишь, как ты возле зеркальной витрины на улице мне столько обещал? И победительницей конкурсов красоты, и кинозвездой я буду, и наши с тобой дети будут в Гарварде учиться… Слушай, а я тоже хочу учиться. Если не в Гарварде, то в чём-то попроще. Ты поможешь мне выучиться?
-На кого же ты хочешь выучиться, кинозвезда ты моя колхозная, неотёсанная… - уже более спокойным тоном заметил её бойфренд.
-Ну, например, на юриста. Или по математике. А то я только квадратные уравнения знаю, а хочу знать многое другое.

Георгий Атаманенко   25.05.2022 00:11   Заявить о нарушении

-У тебя мозгов недостаточно для учёбы. Неужели ты сама это не понимаешь? Идём, – повторил он, крепко ухватив за шею Свету и едва не задушив её. – Кому говорю?
-Не пойду, - упёрлась девушка, отдирая от своей шеи тонкими ручонками его мускулистые лапы.
-Почему?!
-Ты страшный, - в ужасе отшатнулась она от своего жениха. – У тебя клыки и окровавленное лицо. Ты сжёг стихи Глеба, а они были живые!
Она шептала жалобно и безутешно, как ребёнок в кроватке, проснувшийся от ночного кошмара.
-О, найти бы сейчас этого негодяя-экстрасенса, который свёл тебя с ума! проскрипел зубами в ярости зам. директора фирмы. Он оглянулся на каких-то уже собравшихся поблизости уличных оборванцев, с усмешками и перешёптыванием пяливших на него свои детские глазёнки. И то, что не только глупая девчонка, доверчиво попавшаяся на наживку бездарной графоманщины этого экстрасенса, но через непреодолимое влечение к ней и он сам, такой крутой, сильный и даже – как это называется? – умный, оказался бесформенным куском пластилина в тонких нервных пальцах автобусного стихотворца, оказался размазнёй, тряпкой, д… (тьфу, даже выговорить неудобно), что все его попытки вернуть себе принадлежащие ему по праву уважение, почитание, любовь оказываются всего лишь послушным следованием нелепой до абсурда роли, прописанной ему и его невесте в какой-то дикой фантасмагории, в набросанном с лёгкостью, как что-то несущественное, блокбастере его падения, сценарии его катастрофы – приводило его в такую злобу и бешенство, которые раньше были ему незнакомы. Он покорно, слово в слово выполнял волю осмеянного, униженного им сценариста, не имевшего ни самого захудалого автомобиля, ни самой задрипанной должности, ни счёта в самом лоховском банке, ни успеха у хоть каких-нибудь женщин – и не мог ни на шаг отступить от этой железной воли.
Он старался убедить себя в том, что этот сценарист – бездарен, что его сценарий – смешон и нелеп, что такую чушь, даже если она существует где-то на бумаге, хотя бы в виде набросков, не напечатало бы ни одно даже самое захудалое литературное издательство. И скорее всего так и было, да, бездарность и сценария и сценариста, в котором ему, заместителю директора коммерческой фирмы, «настоящему» мужчине, «любимцу» женщин, по прихоти судьбы довелось оказаться задействованным – но ему-то лично что от этой нелепости, разве станет хоть на капельку легче? Разве респектабельным пассажирам авиалайнера, взорванными бомбой террориста и летящими вверх тормашками где-то высоко, станет легче оттого, что и террорист и бомба его были смешны?

Георгий Атаманенко   25.05.2022 00:11   Заявить о нарушении

Что с того, что некий нож был кривым и ржавым, а тот, кто всадил этот нож в преуспевающего бизнесмена – психованным, если преуспевавший бизнесмен теперь мёртв, станет ли бизнесмену от этого легче? И жених красавицы-дикарки явственно чувствовал, что он – уже в этом злополучном авиалайнере, уже оторвавшемся от взлётной полосы, он – уже на прицеле ржавой железяки, и нет ему пути назад. Он попал в ловушку, и она захлопнулась. Потому что он не мог, ну никак не мог просто так отказаться от этой ослепительно красивой девчонки, которая на глазах у всех оттолкнула его – это противоречило всему его мужскому самолюбию, его репутации в обществе, он должен был во что бы то ни стало вернуть её, продемонстрировать всем свою власть над ней, показать, что он победитель. Но, впервые в жизни, не знал, что для этого надо делать. Он хотел психануть уже как следует, заорать Свете, что если она так хочет, то пусть и убирается от него на все четыре стороны, в самом деле – что эта девчонка может представлять из себя без него, без его денег, без его имиджмейкерства, без его ума, куда она пойдёт, где найдёт себе крышу над головой и кусок хлеба, что будет делать, когда её схватят полицейские – но это было бесполезно, потому что её не могли переубедить никакие разумные доводы, а он лишь ещё раз будет перед ней унижен – не многовато ли для сегодняшнего дня? А мимо сновали туда-сюда всякие жалкие работяги, бюджетники, слесари, грузчики, которые никогда в жизни не были не только в сказочном Париже, но даже в местном казино – но они смеялись над ним. Воробышек, забавно подпрыгивая в поисках зёрнышек, уселся на кусок пенопласта, перелетел на крышу чьего-то «мерса», припаркованного поблизости, и, стуча по нему клювиком, словно по пустой консервной банке, насмешливо глядел на Максима… Конечно же, они смеялись не над ним, ясное дело, разве можно смеяться над преуспевающим бизнесменом, это по меньшей мере нелепо, скорее всего, они смеялись над какими-то бомжами или над самими собой – но тем более его захлёстывала злоба из-за дикого, необъяснимого поведения девчонки.
-Он не сводил меня с ума, - сказала Света. – Я познакомилась с Глебом раньше, чем с тобой.
-А вот и ошибаешься, глупая ты девчонка, - усмехнулся Максим. – Я впервые видел тебя у Шерхана ещё до того, как мною была снята с твоей шеи верёвка. И, думаю, была наша первая встреча раньше, чем ты встретилась с твоим стихотворцем.
Света с недоумением уставилась на Максима, наморщив лоб и что-то припоминая.
-Я был возле базара, - невозмутимо продолжал он. - Я попросил именно тебя, чтобы ты позвала своего хозяина. Я помню. Правда, у тебя на голове был платок, такой большой… Но и голос, и глаза твои я сразу запомнил. У меня тогда должен был быть с ним небольшой деловой разговор, чисто дружеский. Ты зашла в дом, потом вышла, сказала, что Шерхана нет. И…
-И ты тут же уехал на своей машине! – воскликнула Света. – Да, я вспомнила, так и было. Так почему же ты сразу ушёл, почему не спас меня ещё тогда, а? Потому, что я была для тебя тогда некрасивой. Ты мои волосы под платком не разглядел, дружок. А вот Глеб меня не хотел оставлять, наоборот, это я сказала ему, чтобы он уходил с базара. И вообще познакомилась я с ним раньше, что бы ты не говорил.

Георгий Атаманенко   25.05.2022 00:13   Заявить о нарушении

-Послушай! – в ярости закричал жених, совершенно ничего не понимая. – Ну и что из того, что если даже и раньше познакомилась?! Ведь у тебя до настоящей, спасительной для тебя встречи со мной не было ничего – ни крыши над головой, ни обуви на ногах, ни пристойного платья, ни украшений, а сейчас что? Это тебе кто подарил, этот психованный фраер? Нет, цыпочка моя, это я всё тебе подарил, отмыл тебя, обул, одел тебя так, что на тебя теперь заглядываются самые крутые! У тебя что, совсем память отшибло? А самое главное – кто тебя спас от верёвки? Я, а не этот фраер! Или не я?!
-Конечно, ты, - согласилась Света. – Но послушай и ты, Максим: ведь тебе ничего не стоило меня спасти. Ты не рисковал жизнью в неравном бою, тебе не надо было бросаться на Шерхана с оружием, чтобы меня выручить, потому что он твой приятель. То, что ты совершил – это деловая сделка, а не подвиг. А вот Глеб, мне кажется, меня бросился бы спасать по-настоящему…
-Какого ещё хрена «настоящего» тебе надо? - прищурился Максим. –Подвигов ей сказочных захотелось. Насмотрелась телесериалов, что ли? Я тебя спас, как профессионал, тебя не устраивает такой результат? Неужели для тебя может иметь значение, каким образом я такого результата достиг, если ты сейчас можешь дышать, ходить, чего-то там говорить, хотя и глупости в основном? И ещё чего-то там кажется ей.

Георгий Атаманенко   25.05.2022 00:14   Заявить о нарушении

Твой трусливый фраер не спасать бы тебя от Шерхана бросился, а просто смотрел бы вместе со всей толпой, как ты умираешь, и думал бы про себя, что так ей и надо. Ведь ты же отказала ему в любви во время знакомства с ним, верно? Да он и был в толпе, ты его просто не заметила.
-Его не было в той толпе, - покачала головой Света. – Неужели ты думаешь, что я не узнала бы его лицо? Ведь я ему сказала, чтобы он не приходил больше на этот базар. А вообще ты прав, главное – результат, неважно, каким образом он достигнут… Спасибо тебе большое…
-Спасибо?! – взревел зам. директора фирмы. – Это ты типа вот так благодаришь меня за это и за всё то, что я ещё для тебя сделаю? Чего же тебя от меня ещё нужно, чтобы заслужить твою настоящую благодарность? Ты долго будешь надо мной издеваться?! Ведь я же тебя люблю, Светка, - провыл он так, что несколько прохожих, оказавшихся поблизости на уличном тротуаре, с перепугу шарахнулись в сторону, - а ты надо мной издеваешься!!!
Жаль, что она не оценила по достоинству этот крик его души. Такие колоссальные, вулканические чувства не могли бы быть извергнуты и самым гигантским тиранозавром из «Парка Юрского периода», не говоря уже о какой-нибудь живности помельче из тех медведей, тигров и ягуаров, что имели неосторожность попасться на мушку боевого карабина лейтенанта Смита где-нибудь в Гималаях.
Да! В Гималаях, туды-растуды!! Именно в Гималаях. Никогда ещё зам. директора фирмы не знал, что такое обида на кого-то, потому что был силён физически и морально и имел успех во всём, в чём надо – во всём, в чём должен иметь успех настоящий мужчина. И теперь до жуткой боли был обижен на эту девчонку, потому что она не верила его искренней любви. Неужели Светка действительно считает, что он в натуре обманывает её, держит за полное фуфло и врёт, что её любит, а хочет на самом деле продать в какой-то турецкий или даже штатовский бордель, что он такой безнадёжный осёл, что не видит её красоты, к ногам которой должны быть брошены неслыханные богатства, не понимает, что те чувства, которые он испытывает, глядя на эту её красоту, чистейшую, непорочнейшую красоту, в которой, быть может, скрыт ключ, шифр к сокровеннейшим тайнам бытия (он ведь тоже умеет литературно выражаться!), будто в самых отдалённых и диких дебрях России, сибирской тайги, куда не доберутся никакие штатовские инспектора, и сознавая, что она принадлежит ему – ЕМУ! и никому другому во всём мире, невозможно заменить созерцанием огромного количества, например, даже миллиончиков пяти… м-м… баксов?! Да, пожалуй это действительно так, как это ни странно и какой бы дичью это раньше, когда он в глаза не видел Светку, это ему ни показалось… Не зря же так смотрели на Светку и все его приятели, и штатовские офицеры, включая даже этого чмо лейтенанта Смита, тем более все серьёзные и крутые люди, понимающие толк в жизненных вещах и что чего стоит. Разумеется, любой из них был бы рад отобрать у него Светку. Дудки! Хотя вообще-то было бы интересно, сколько она может стоить на мировом рынке, ведь если даже предположить, что Светка стоит дороже Бритни Спирс или Джулии Робертс, то вряд ли её стоимость может превысить стоимость фирмы «Дженерал моторс», Пентагона и других серьёзных вещей, это было бы уже совсем невероятно?
-Как ты можешь меня любить? – тихо спросила девушка. – Я нищенка, бомжиха, рабыня, я из самой бедной семьи. Моё место на плантации, на мусорной свалке, в забитой деревне. На рекламном щите! А ты – богач….
-Ты издеваешься надо мной, - монотонно повторил Максим. – Неужели ты не понимаешь, что ты красивее Марины Влади, Брижит Бардо, Бритни Спирс и кого угодно вместе взятых, и что мне нужна именно такая?
-Это я над тобой издеваюсь?! – воскликнула теперь и Света. – А кто на меня свою собаку позавчера выпустил, чтобы она меня загрызла, не ты ли? Кто мне этот кошмарный мультик по компьютеру показывал? И зачем ты меня после этого в своей кровати… - она плакала, не в силах выговорить дальше.
-Вот, блин, - пожал плечами Максим. – Ты же сама именно этого и хотела – секса. А теперь, оказывается, не хочешь. Тебя не поймёшь, в натуре. А что касается мультика – классный, правда? – с хищной, но обаятельной улыбкой оскабился Максим.
-Классный, - с покорностью согласилась Света.
-Это мне Игорёшка, дружбан, из Америки буквально вчера прислал по электронной почте. Помнишь, который ко мне приходил и мы с ним сидели за компьютером? Он говорил мне, что ты ему понравилась. А насчёт собачки – это кто, Чарли тебя загрыз? Не смеши. И к тому же он сам выбежал из квартиры, – не моргнув глазом, заявил Максим. – Я и не думал его выпускать. Ты же сама его разбудила своим криком, разве не помнишь? Что, скажешь – я опять тебе вру?
-Конечно, врёшь, – сказала девушка. – Сам открыл комнату, в которой запер своего пса, а теперь говорит мне… Ну а руки кто мне вчера выкручивал, тоже твой Чарли? Кто вызывал для меня психиатра? Кто меня сегодня перед людьми на посмешище выставил? Кто говорил, что у меня отец – не настоящий? Значит, по-твоему, я – байстрючка? Это правда, Максим? – спросила она почти шёпотом. – Кто тебе такое сказал про меня?!
В её глазах появились слёзы.
-Да бро-ось ты… – засмеявшись, махнул рукой Максим. – Ты что, шуток не понимаешь? Мы в нашей компании друг над другом ещё и не так шутим. Нет, серьёзно, ты и вправду не хотела бы быть дочкой какого-нибудь известного, благородного, обеспеченного человека? Ну, ты даёшь. Я бы на твоём месте – хотел.
-Не хочу, - подняв голову и глядя ему в глаза, сказала Света.
-Ты предпочитаешь гордо нести в себе драгоценный хромосомный набор потомственных доярок, трактористов и алкашей, – с иронией констатировал Максим. – Впрочем, это твои проблемы. Не стану тебе мешать. Но я вынужден повторить свой вопрос, - в его голосе опять появились жёсткие нотки. – До каких пор ты будешь косить под дурочку и издеваться надо мной?
-Я сказала ещё вчера и сегодня утром – тоже, - спокойно ответила девушка, вдруг осознав свою силу – единственную, что была у неё, хрупкую, но не сравнимую, как это ни удивительно, ни с чем – ни с какими кулаками, ни с какими бульдозерами и автоматами, ни с какими самолётами и ракетами – силу своей красоты. – Пока ты не вернёшь мне стихи Глеба, которые ты порвал.

Георгий Атаманенко   25.05.2022 00:16   Заявить о нарушении